Окружающие, в общем-то, не знали, как мне помочь. Или знали, что ничего сделать не могут. Поэтому пытались оказать моральную поддержку. Это не укор, ни в коем случае - огромное спасибо всем за заботу и участие. Но теперь у меня есть неплохая коллекция мотивирующих выражений и время, чтобы её проанализировать.
Здесь я приведу избранное. Вообще, оперируя полной версией коллекции, я могу сподвигнуть человека на свершение любых подвигов от сворачивания гор до мытья посуды. Я могу доказать, что всё тщетно. Я могу доказать, что небо зелёное. Я могу доказать, что люди сволочи или что альтруизм заложен в нас на генном уровне. Короче, полезная коллекция.
Первоисточники указаны не везде. Последствия чтения подборки непредсказуемы. Найденными опечатками можно гордиться. От винта.
читать дальше
Чистая мотивация
Если вы говорите, что можете, – вы правы. Если говорите, что не можете, – вы тоже правы. (Генри Форд)
Даже самый длинный путь начинается с шага.
Пусть лучше меня судят двенадцать, чем шестеро несут. (видать, английская или американская поговорка)
Дисциплина – мать победы.
Бонус: Обычно я начинаю опаздывать на работу, если она меня больше не устраивает по каким‑либо причинам.
Понедельник начинается в субботу. (братья Стругацкие, "Понедельник начинается в субботу")
Либо мы пройдем путь, либо мы проложим его.
Делайте больше, чем нужно.
Я ненавижу проигрывать. Я ненавижу проигрывать даже больше, чем люблю выигрывать!
Время важнее идеальности.
Лучше один раз вовремя, чем два раза правильно.
Ищите сильных, слабые прилипнут сами.
Сильные уважают только силу.
Ответственность - это действия.
Не бойтесь, когда вы один. Бойтесь, когда вы ноль.
Если не знаешь, что делать, – делай шаг вперёд.
Памятка
Сначала научитесь играть по правилам, потом придумывайте свои.
Называйте вещи своими именами.
Отказывайтесь от неверных стратегий – это проявление силы.
Каждого можно простить за ошибку (при определенных обстоятельствах).
Делайте то, что проповедуете.
Не вступайте в переговоры с террористами.
Настоящая ответственность бывает только личной. Человек краснеет один.
Можно сказать вселенной: «Это нечестно». И услышать в ответ: «Правда? Что ж, извини». (Т.Пратчетт, "Роковая музыка")
СПРАВЕДЛИВОСТИ НЕТ. ЕСТЬ ТОЛЬКО Я. (слова Смерти в романе "Мор" Т.Пратчетта)
Стая копирует вожака.
Признание специфичности смерти подобно.
То, что очевидно для вас, не очевидно для других.
Защищайте интересы своего руководителя.
Не рассчитывайте на людскую благодарность.
Об этом можно подумать
Развивать нужно не слабые, а сильные стороны.
Работать одному всегда легче, чем в команде.
Каждый отвечает за себя.
Человек слаб.
Не верьте людям мечты, верьте людям цели.
Когда все крысы сбежали, корабль перестал тонуть.
Вакуум заполняется говном, и идеологический вакуум соответственно. (Из писем Евгения Чичваркина сотрудникам «Евросети»)
- Всегда есть выбор.
- Вы имеете в виду… что я могу выбрать верную смерть?
- Тем не менее, это выбор, – сказал Витинари. – Или назовите это альтернативой. Видите ли, я верю в свободу, мистер Губвиг. Не многие люди на это способны, хотя и утверждают обратное. И ни одно практическое определение свободы не обойдется без свободы принимать последствия своих действий. Несомненно, это именно та свобода, на которой базируются все остальные свободы. (Т.Пратчетт, "Опочтарение")
Подрубрика "Для знающих"
- Это ваш выбор. Выбор всегда есть. О, кстати… вы знаете второй интересный факт об ангелах?
- Каких ангелах?
- О, господи, люди так невнимательны, – вздохнул Витинари. – Второй интересный факт об ангелах заключается в том, что ангел является человеку только один раз в жизни. (Т.Пратчетт, "Опочтарение")
- Как это говорится, вначале научись ходить, а потом уже бегай!
- Нет! – Мокрист стукнул кулаком по столу – Никогда не говори так, Толливер! Никогда! Беги, а не ходи! Летай, а не ползай! Двигайся вперёд! (Т.Пратчетт, "Опочтарение")
- Это просто потрясающе: встретить человека, который действительно верит в свободу выбора – сказал патриций, глядя на открытую дверь – К сожалению, он не верил в ангелов. (Т.Пратчетт, "Опочтарение")
- Каких ангелах?
- О, господи, люди так невнимательны, – вздохнул Витинари. – Второй интересный факт об ангелах заключается в том, что ангел является человеку только один раз в жизни. (Т.Пратчетт, "Опочтарение")
- Как это говорится, вначале научись ходить, а потом уже бегай!
- Нет! – Мокрист стукнул кулаком по столу – Никогда не говори так, Толливер! Никогда! Беги, а не ходи! Летай, а не ползай! Двигайся вперёд! (Т.Пратчетт, "Опочтарение")
- Это просто потрясающе: встретить человека, который действительно верит в свободу выбора – сказал патриций, глядя на открытую дверь – К сожалению, он не верил в ангелов. (Т.Пратчетт, "Опочтарение")
Просто любопытное
Когда ни учитель, ни врач не справились, приходит палач, но палач работает недолго, и исправить результаты его работы очень сложно, практически невозможно. (Радислав Гандапас)
Иллюстрируя свои слова
Если не знаешь, что делать, – делай шаг вперёд.
История 1
На фиг аналитику во время кризиса.
Говорят, у восточных самураев есть фраза: «Если не знаешь, что делать, – делай шаг вперёд». Любая аналитика, любая отчётность, любая проверка – это шаг в прошлое, шаг назад. Любое действие, направленное на выход из кризиса, – это шаг в будущее, шаг вперёд. Так что если вы попали в кризис, если вам тяжело, если сил не хватает и хочется все бросить – делайте шаг вперёд. Быть самураем все же лучше, чем чмошником.
Говорят, у восточных самураев есть фраза: «Если не знаешь, что делать, – делай шаг вперёд». Любая аналитика, любая отчётность, любая проверка – это шаг в прошлое, шаг назад. Любое действие, направленное на выход из кризиса, – это шаг в будущее, шаг вперёд. Так что если вы попали в кризис, если вам тяжело, если сил не хватает и хочется все бросить – делайте шаг вперёд. Быть самураем все же лучше, чем чмошником.
Ищите сильных, слабые прилипнут сами.
История 2
Пожалуй, во всех книжках о личном счастье, о достижениях, эффективности, результативности и прочая и прочая вы встретите советы примерно такого рода: чтобы стать сильным, нужно общаться с сильными людьми. Я исключением не стану, с одной только оговоркой: чтобы общаться с сильными, нужно приложить усилия, потому что вы им на фиг не нужны. А вот слабым нужны, они же должны пить чью‑то кровь...
<...>
29 июля 2002 года, когда меня взяли на работу, кроме меня был принят еще один товарищ. Я его сразу прозвал Гудком, по сходству фамилии с этим прозвищем.
Гудок был странным персонажем, со шрамом на полголовы. Он очень любил беспочвенно понтоваться, и во внутреннем кармане пиджака всегда носил плоскую бутылочку коньяка объемом 0,25, который он употреблял во время обеда, а иногда, как мне казалось, и завтрака.
Так как мы пришли в один день, нас хоть что‑то объединяло, и свободное от клиентов время мы проводили вместе. Гудок постоянно рассказывал, каким крутым был на прежнем месте работы, когда заведовал складом и делал деньги на рыбе и резиновых сапогах. Склад, твердил он, это прямо золотая жила. Все это он вещал возле бочки с дешевым квасом, заменявшим нам обед. Еще он рассказывал, что знает Насоса и Борисыча из Железнодорожного и что он с этими пацанчиками кое‑кого поставил на две тысячи долларов и скоро будет богатым и счастливым.
Ни слова о текущей работе, ни слова о том, почему он ушел со своего золотого склада, мне вытащить из него не удалось. Я про себя рассказывал мало, но Гудок, особенно после ста граммов, превращался в Аль Капоне и бесконечно повествовал о своих героических разборках, все время путая детали в одних и тех же сюжетах.
Единственным человеком, которого Гудок побаивался, была Н. А.: ей надо было сдавать отчеты, а этого ой как не хотелось делать. Особенно после того, как Гудок однажды сходил на обед. Н. А. попросила его дыхнуть, и пунцовый от страха Гудок начал что‑то мямлить, будто у него язва желудка и ему нужно каждый день пить лекарства. Н. А. попросила принести ей пачку, якобы ей захотелось узнать состав такого странного лекарства. Тут Гудок притворился хомячком, тупо моргал и краснел, пытаясь незаметно показать мне жестами, что я должен срочно выйти из офиса, добежать до аптеки, что‑то купить и принести ему. Но Н. А. его жесты увидела, после чего сказала:
– Значит, так. Либо ты перестаешь бухать, либо ты здесь не работаешь.
Гудок в этот момент совсем не был похож на пацанчика, который ставит кого‑то на две тысячи долларов на окраине Железнодорожного. Зато напоминал маленькую носатую коалу с ушами красного цвета.
После этого разговора Гудок изменился. Он чудесным образом перенес «лечение» своей язвы на время ужина, но зато начал усиленно выносить мне мозг на тему «Как все плохо». Как тяжело продавать «КонсультантПлюс» на перенасыщенном рынке, какие у нас наглые клиенты и борзые руководители, за какие мизерные деньги мы работаем. Словом, классическая речь слабака. Классическое нытье большинства населения нашей страны.
<...>
У меня вообще складывается ощущение, что жаловаться сейчас модно. У нас в стране это такой способ самовыражения. Чем больше ты жалуешься, тем выше у тебя рейтинг.
<...>
Я не сопротивлялся, и Гудок меня заразил. Мой испытательный срок становился все серее и суровей, я тоже начал жаловаться на жизнь и работу, и продолжалось это до тех пор, пока нас не вызвала Н. А. Она сообщила: если у нас в течение недели не будет результата, нам придется покинуть компанию как не прошедшим испытательный срок.
После этого разговора Гудок уверенной походкой пошел к метро и вернулся с толстым журналом «Работа и зарплата», а мне почему‑то сильно захотелось остаться. Может быть, потому, что здесь работали прекрасные люди, а может быть, потому, что я не хотел ехать с Гудком на овощной склад.
И я начал работать с утроенной энергией, лишь бы добиться результата, которого ждала Н. А. Но как я ни старался, у меня ничего не получалось. Гудок снисходительно улыбался и радовался тому, что у меня ничего не выходит.
И тогда я решил пойти к самому крутому продавцу, который у нас работал. Его все называли Алексей Сергеевич, а как меня звали, он даже не знал, потому что ему было все равно. Его костюм стоил раз в восемнадцать больше, чем мой, он был громкий, веселый, улыбающийся и успешный человек.
– Алексей, можно с вами посоветоваться?
Он посмотрел на меня, улыбнулся, кивнул на стул рядом и сказал: «Валяй».
Я ему рассказал, что работаю уже давно (целых полтора месяца!), у меня не получается продавать, и вот осталось три дня, и меня уволят, если я не приведу ни одного клиента. И я уважаю его успехи и хочу, чтобы он поделился со мной опытом.
Алексей еще раз улыбнулся и спросил меня, зачем ему это – мне помогать.
Я был шокирован. И даже разозлился. Ведь пришел же, нормально попросил помощи, деликатно поговорил, даже комплимент по ходу ему сделал. Алексей Сергеевич сказал:
– Пойми, я буду на тебя тратить время, которое мог бы потратить на себя и своих клиентов. Тебя через три дня здесь может не быть, а я эти три дня могу качественно поработать. Зачем мне тратить время на тебя вместо себя?
Он явно иронизировал, хотя никакой агрессии я не ощущал. Наоборот, он был явно добродушен и что‑то хотел от меня услышать.
– Я хочу стать таким же успешным, как вы. Хочу, чтобы моя первая работа в Москве не стала последней. Хочу научиться у вас, Алексей Сергеевич.
Алексей Сергеевич еще шире улыбнулся, хлопнул своей огромной ладонью по моей руке и сказал:
– С тебя три пива в кафе «Джанга» в 18:30 после работы.
Сначала я возмутился, так как мне в это время нужно было на электричку, а потом еще до дома 2,5 часа добираться… но быстро осекся: рассчитывать на то, что Алексей Сергеевич начнет помогать в рабочее время, было бы совершенно неразумно.
В общем, он со мной встретился. И на следующий день тоже, и на следующий. Он стал для меня Лёхой, и оказалось, что он на три года моложе меня, во что мне до сих пор слабо верится: я думал, что он старше минимум лет на десять. Он рассказывал про смысл работы, про умение держаться и падать, про то, что надо оставаться человеком и уметь радоваться мелочам, что надо ставить цели и любить родителей. Ничего специального про клиентов, ничего практического про работу.
Но он пылал жизнелюбием, от него било позитивной энергией и успехом, и у меня автоматически расправлялись плечи. Хотелось жить. Знал бы Лёха, что уже через восемь месяцев я буду опережать его по результатам, наверное, не стал бы тогда со мной возиться. Но он мне нравился явно больше, чем Гудок.
<...>
Сильные никогда к вам не подойдут и не скажут первыми: «Привет! Как дела? Я Сильный, а тебя как зовут? О, ты Слабый? Хочешь, помогу? Хочешь, сделаю тебя таким же, как я? Держи руку покрепче, побежали в светлое будущее!»
Встречи с сильными нужно добиваться. Сильных нужно искать. На сильных нужно равняться, с сильных нужно брать пример.
Слабые найдут вас сами. Причем придут с большой ложкой, чтобы зачерпывать этой ложкой ваши мечты, надежды, хорошее настроение, веру в успех и улыбки. Как это делал Гудок.
Первая сделка у меня прошла в последний день двухмесячного испытательного срока, точнее, в последний час. И я остался работать в компании «Что делать Консалт» на десятилетия. А Гудка уволили, как и обещали.
Уходя, он говорил, что компания плохая, а он хороший, но я его больше не слушал. В течение двух лет он мне периодически звонил и рассказывал про свое славное прошлое. Я слушал его и улыбался. И вот он позвонил мне в очередной раз, а я ему радостно сообщил: меня назначают руководителем отдела продаж. В тот момент он работал охранником на продуктовой базе и каждый вечер пил 0,25 коньяку возле метро. Больше он почему‑то никогда не звонил.
Наверное, нашел еще кого‑то, кому можно рассказывать про Борисыча из Железнодорожного и резиновые сапоги…
<...>
29 июля 2002 года, когда меня взяли на работу, кроме меня был принят еще один товарищ. Я его сразу прозвал Гудком, по сходству фамилии с этим прозвищем.
Гудок был странным персонажем, со шрамом на полголовы. Он очень любил беспочвенно понтоваться, и во внутреннем кармане пиджака всегда носил плоскую бутылочку коньяка объемом 0,25, который он употреблял во время обеда, а иногда, как мне казалось, и завтрака.
Так как мы пришли в один день, нас хоть что‑то объединяло, и свободное от клиентов время мы проводили вместе. Гудок постоянно рассказывал, каким крутым был на прежнем месте работы, когда заведовал складом и делал деньги на рыбе и резиновых сапогах. Склад, твердил он, это прямо золотая жила. Все это он вещал возле бочки с дешевым квасом, заменявшим нам обед. Еще он рассказывал, что знает Насоса и Борисыча из Железнодорожного и что он с этими пацанчиками кое‑кого поставил на две тысячи долларов и скоро будет богатым и счастливым.
Ни слова о текущей работе, ни слова о том, почему он ушел со своего золотого склада, мне вытащить из него не удалось. Я про себя рассказывал мало, но Гудок, особенно после ста граммов, превращался в Аль Капоне и бесконечно повествовал о своих героических разборках, все время путая детали в одних и тех же сюжетах.
Единственным человеком, которого Гудок побаивался, была Н. А.: ей надо было сдавать отчеты, а этого ой как не хотелось делать. Особенно после того, как Гудок однажды сходил на обед. Н. А. попросила его дыхнуть, и пунцовый от страха Гудок начал что‑то мямлить, будто у него язва желудка и ему нужно каждый день пить лекарства. Н. А. попросила принести ей пачку, якобы ей захотелось узнать состав такого странного лекарства. Тут Гудок притворился хомячком, тупо моргал и краснел, пытаясь незаметно показать мне жестами, что я должен срочно выйти из офиса, добежать до аптеки, что‑то купить и принести ему. Но Н. А. его жесты увидела, после чего сказала:
– Значит, так. Либо ты перестаешь бухать, либо ты здесь не работаешь.
Гудок в этот момент совсем не был похож на пацанчика, который ставит кого‑то на две тысячи долларов на окраине Железнодорожного. Зато напоминал маленькую носатую коалу с ушами красного цвета.
После этого разговора Гудок изменился. Он чудесным образом перенес «лечение» своей язвы на время ужина, но зато начал усиленно выносить мне мозг на тему «Как все плохо». Как тяжело продавать «КонсультантПлюс» на перенасыщенном рынке, какие у нас наглые клиенты и борзые руководители, за какие мизерные деньги мы работаем. Словом, классическая речь слабака. Классическое нытье большинства населения нашей страны.
<...>
У меня вообще складывается ощущение, что жаловаться сейчас модно. У нас в стране это такой способ самовыражения. Чем больше ты жалуешься, тем выше у тебя рейтинг.
<...>
Я не сопротивлялся, и Гудок меня заразил. Мой испытательный срок становился все серее и суровей, я тоже начал жаловаться на жизнь и работу, и продолжалось это до тех пор, пока нас не вызвала Н. А. Она сообщила: если у нас в течение недели не будет результата, нам придется покинуть компанию как не прошедшим испытательный срок.
После этого разговора Гудок уверенной походкой пошел к метро и вернулся с толстым журналом «Работа и зарплата», а мне почему‑то сильно захотелось остаться. Может быть, потому, что здесь работали прекрасные люди, а может быть, потому, что я не хотел ехать с Гудком на овощной склад.
И я начал работать с утроенной энергией, лишь бы добиться результата, которого ждала Н. А. Но как я ни старался, у меня ничего не получалось. Гудок снисходительно улыбался и радовался тому, что у меня ничего не выходит.
И тогда я решил пойти к самому крутому продавцу, который у нас работал. Его все называли Алексей Сергеевич, а как меня звали, он даже не знал, потому что ему было все равно. Его костюм стоил раз в восемнадцать больше, чем мой, он был громкий, веселый, улыбающийся и успешный человек.
– Алексей, можно с вами посоветоваться?
Он посмотрел на меня, улыбнулся, кивнул на стул рядом и сказал: «Валяй».
Я ему рассказал, что работаю уже давно (целых полтора месяца!), у меня не получается продавать, и вот осталось три дня, и меня уволят, если я не приведу ни одного клиента. И я уважаю его успехи и хочу, чтобы он поделился со мной опытом.
Алексей еще раз улыбнулся и спросил меня, зачем ему это – мне помогать.
Я был шокирован. И даже разозлился. Ведь пришел же, нормально попросил помощи, деликатно поговорил, даже комплимент по ходу ему сделал. Алексей Сергеевич сказал:
– Пойми, я буду на тебя тратить время, которое мог бы потратить на себя и своих клиентов. Тебя через три дня здесь может не быть, а я эти три дня могу качественно поработать. Зачем мне тратить время на тебя вместо себя?
Он явно иронизировал, хотя никакой агрессии я не ощущал. Наоборот, он был явно добродушен и что‑то хотел от меня услышать.
– Я хочу стать таким же успешным, как вы. Хочу, чтобы моя первая работа в Москве не стала последней. Хочу научиться у вас, Алексей Сергеевич.
Алексей Сергеевич еще шире улыбнулся, хлопнул своей огромной ладонью по моей руке и сказал:
– С тебя три пива в кафе «Джанга» в 18:30 после работы.
Сначала я возмутился, так как мне в это время нужно было на электричку, а потом еще до дома 2,5 часа добираться… но быстро осекся: рассчитывать на то, что Алексей Сергеевич начнет помогать в рабочее время, было бы совершенно неразумно.
В общем, он со мной встретился. И на следующий день тоже, и на следующий. Он стал для меня Лёхой, и оказалось, что он на три года моложе меня, во что мне до сих пор слабо верится: я думал, что он старше минимум лет на десять. Он рассказывал про смысл работы, про умение держаться и падать, про то, что надо оставаться человеком и уметь радоваться мелочам, что надо ставить цели и любить родителей. Ничего специального про клиентов, ничего практического про работу.
Но он пылал жизнелюбием, от него било позитивной энергией и успехом, и у меня автоматически расправлялись плечи. Хотелось жить. Знал бы Лёха, что уже через восемь месяцев я буду опережать его по результатам, наверное, не стал бы тогда со мной возиться. Но он мне нравился явно больше, чем Гудок.
<...>
Сильные никогда к вам не подойдут и не скажут первыми: «Привет! Как дела? Я Сильный, а тебя как зовут? О, ты Слабый? Хочешь, помогу? Хочешь, сделаю тебя таким же, как я? Держи руку покрепче, побежали в светлое будущее!»
Встречи с сильными нужно добиваться. Сильных нужно искать. На сильных нужно равняться, с сильных нужно брать пример.
Слабые найдут вас сами. Причем придут с большой ложкой, чтобы зачерпывать этой ложкой ваши мечты, надежды, хорошее настроение, веру в успех и улыбки. Как это делал Гудок.
Первая сделка у меня прошла в последний день двухмесячного испытательного срока, точнее, в последний час. И я остался работать в компании «Что делать Консалт» на десятилетия. А Гудка уволили, как и обещали.
Уходя, он говорил, что компания плохая, а он хороший, но я его больше не слушал. В течение двух лет он мне периодически звонил и рассказывал про свое славное прошлое. Я слушал его и улыбался. И вот он позвонил мне в очередной раз, а я ему радостно сообщил: меня назначают руководителем отдела продаж. В тот момент он работал охранником на продуктовой базе и каждый вечер пил 0,25 коньяку возле метро. Больше он почему‑то никогда не звонил.
Наверное, нашел еще кого‑то, кому можно рассказывать про Борисыча из Железнодорожного и резиновые сапоги…
Основная проблема всех приведённых выше выражений заключаются в том, что они могут перевернуть всё в твоей голове, но эффект дают вот такой:
И пусть "Если не знаешь, что делать, – делай шаг вперёд" хороша, а "Не бойтесь, когда вы один. Бойтесь, когда вы ноль" - отражение моей ситуации, но волшебный пинок не прилетает. Уровень мотивации не поднимается, невзгоды не отступают, а жизненные проблемы не решаются. Замкнутый круг не разрывается. Чуда не происходит.
Не происходило. Пинок подкрался незаметно.
Как мотивировать себя что‑то делать? Да никак! Оставайтесь в жопе!
У меня всё.